При всей фрагментарности показа ленты все же имели большое просветительское значение, ведь их смотрели в том числе неграмотные и малограмотные люди, впервые получавшие представление о произведениях. Ханжонковым были выпущены фильмы к произведениям М.Лермонтова («Маскарад», «Боярин Орша», «Песнь про купца Калашникова»); Н.Гоголя («Мертвые души», «Женидьба»); Л.Толстого («Власть тьмы», «Фальшивый купон»); А.Островского, Н.Некрасова, Ф.Достоевского.

С выходом фильма «Песнь про купца Калашникова» связана весьма неприятная история. Дело в том, что, узнав о планах Ханжонкова, фильм с таким же названием решил снимать Дранков. Предательство конкурента возмутило не только Александра Алексеевича, который находился в то время за границей, но и его зарубежных партнеров. Они предложили отпечатать фильм Ханжонкова на своей фабрике. В Москву полетела телеграмма: «Шлите срочно негатив Калашникова сюда, привезу сто позитивов. Подготовьте продажу». Картина шла всюду и несмотря на высокую цену - 75 копеек за метр. - фильм разошелся быстро. К нему была написана специальная музыка, которую во время сеансов исполнял оркестр и хор певчих. Критика отнеслась к фильму благосклонно, назвав его первой русской исторической картиной. Дранков проиграл, но этот случай привел к тому, что подготовка картин стала тщательно скрываться даже от актеров.

«Перелистывая далеко не полные списки фильмов, выпущенных на заре русской кинематографии, замечаешь, что нет ни одного классического произведения нашей литературы, которое не пытались бы отобразить на экране. Эти робкие попытки кажутся на взгляд современного зрителя беспомощными, а порой и кощунственными, и все-таки для своего времени подобные фильмы сыграли положительную роль.
Кинематограф зародился в России в те времена, когда книга шла в народ не миллионами экземпляров, как сейчас, а сотнями, редко тысячами. Тот, кто читал и знал классиков, шел в кинотеатр, чтобы посмотреть на экране живые образы, пленившие его в любимых книгах; кто не читал, - шел в кинотеатр, чтобы хоть на экране увидеть произведения писателей, которых знал понаслышке». (Никулин Л. В царстве теней // Искусство кино. 1949. № 4)

Особое внимание Ханжонков уделял творчеству А.С.Пушкина. В 1909 году он снимает фильм «Русалка».

Из мемуаров А.Ханжонкова:
«... на нашем участке был пруд с купальней, которую хотелось использовать в качестве... мельницы. Для создания иллюзии работающего «за кулисами» мельничного колеса Гончаров придумал такой трюк: за купальней был посажен наш конторский мальчик с лопатой и наказом бить ею по воде ритмически (вернее - грести) во время съемки. На экране иллюзия получалась вполне удовлетворительной. Роли были распределены между актерами Введенского народного дома, с которыми мы постоянно работали: мельника играл Степанов, его дочь - Гончарова, князя - Громов. Артисты были одеты в оперные костюмы, взятые напрокат из известной костюмерной мастерской. Для этой постановки был приглашен новый художник В. Фейстер, который для съемки сцены апофеоза «Подводное царство» нарисовал декорацию дна морского, где были изображены растения, раковины и т.д. Декорации были прибиты прямо к стене архиерейского дома (на Тверской), где мы только что оборудовали первое крошечное ателье. Картина эта прошла с успехом, и, как ни странно, особый восторг у публики имела именно сцена апофеоза: на фоне «подводного царства» восседала на троне дочь мельника, сделавшаяся царицей русалок, а у ее ног возлежал князь».

Кадры из фильма «Русалка»

Летом 1911 года, находясь на съемках в Крыму, он делает несколько сцен для сказки «О рыбаке и рыбке».

Из мемуаров А.Ханжонкова:
«Сцены эти вышли необыкновенно красивыми и компенсировали в дальнейшем не совсем удавшиеся досъемки в московском ателье, произведенные под руководством малоопытного начинающего режиссера А.И.Иванова-Гай. Сварливую старуху играла актриса Максимова, а... золотую рыбку - настоящая золотая рыбка, которую наивный режиссер специально купил на Трубной площади, несмотря на то, что крупных планов тогда еще не было и любая рыбешка могла сойти за золотую».

Картина вышла, несмотря на недостатки, имела успех и долгое время входила в программу детских сеансов.

Потом были «Сказка о спящей царевне» и «Домик в Коломне», о котором журнал «Вестник кинематографии» отозвался как об удачной попытке «воскресить этот изящный пустячок Пушкина. Сценарий составлен превосходно. Видно любовное отношение к тексту и отличное знание эпохи, исключая некоторые мелкие анахронизмы». Но лучшей постановкой сам Ханжонков считал экранизацию «Руслана и Людмилы». Картина сминалась в новом павильоне на Житной улице в Москве и содержала, говоря современным языком, спецэффекты.

Из мемуаров А.Ханжонкова:
«…картина вышла чудесной и в прямом и в переносном смысле слова. Эта картина явилась итогом трюковых достижений того времени. В ней были применены и многократные экспозиции, и разнообразные диафрагмы, и новые наплывы и т.д. Исчезновение Людмилы с брачного ложа, рассказ Фина Руслану, превращение волшебницы Наины в кошку (и обратно), шапка-невидимка на Людмиле, превращение Черномора в Руслана, сновидения Ратмира и, наконец, бой в воздухе Руслана и Черномора - все это вызвало восторг и недоумение зрителей. Ничего подобного нельзя было видеть в то время ни в русских, ни в заграничных постановках».